Выступление на пленарном заседании 21.10.2020 по проекту федерального конституционного закона № 1024643-7 "О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации"

Происходящая реформа Конституционного Суда РФ не имела научного обоснования не обсуждалась юридическим и судебным сообществом.

Для рядовых граждан дорога в этот единственный в России суд, имеющий право толковать Основной закон, становится весьма длинной. Зато Президент получает возможность, используя Конституционный Суд, заблокировать принятие не нравящихся ему законов, не прибегая к праву вето, у него становится заметно больше возможностей влияния на процедуру конституционного судопроизводства. Замечу: в действующем законе о Конституционном Суде термин «Президент» упоминается 39 раз, а только в обсуждаемом нами законопроекте 78 раз.

1. Многократно усложнилась процедура обращения в этот суд и рассмотрение в нем дела. Если изначально в Конституционный суд можно было обратиться на любой стадии применения сомнительного закона, то с 2011 года для обращения стало обязательным наличие оконченного судебного дела. Теперь и этого будет мало – для обращения в Конституционный Суд заявителю придется исчерпать все средства правовой защиты, то есть подать кассационную жалобу в самую высокую кассационную инстанцию.

Увеличится и время рассмотрения дел, поскольку предварительное изучение обращений перестанет ограничиваться какими-либо сроками. Законопроект расширяет основания для рассмотрения дела без заседания. Это возможно в тех случаях, когда Конституционный Суд полагает, что дополнительных аргументов слушание не даст (ст. 47.1). В действующей редакции ФКЗ такое возможно только в случае, если, по мнению КС, решение можно принять на основании ранее высказанных им позиций. Это означает, что решения суда все чаще будут вырабатываться за закрытыми дверями в тиши судейских кабинетов, а не в очной дискуссии. Заявители не смогут участвовать в прениях, им будет сложнее привлекать свидетелей и экспертов, оперативно реагировать на доводы противной стороны. То есть Конституционный Суд станет более закрытым и непрозрачным, идя в ногу с общероссийскими властными тенденциями.

Решение о назначении дела к слушанию Конституционный Суд будет принимать «с учетом общественной значимости» и очередности поступления (ст. 47). Сейчас критерия значимости нет. По действующей редакции ФКЗ решение о назначении дела к слушанию должно быть принято не позднее чем через месяц после принятия обращения к рассмотрению.

2. Президент приобрел эффективный рычаг влияния на законотворчество за счет введения предварительного конституционного надзора. У Конституционного Суда появилось новое полномочие – по инициативе президента проверять конституционность региональных законов до их обнародования, проектов федеральных конституционных и федеральных законов, а также законов принятых, но не подписанных президентом. Это то, с чем сам же Конституционный Суд сражался все годы своей деятельности. Он совершенно обоснованно полагал, что рассмотрение судом закона до его вступления в силу может отрицательно повлиять на позицию суда при последующем возможном анализе его на предмет соответствия Конституции, и тогда суд окажется «судьей в собственном деле», чего делать категорически нельзя. Но российский президент не любит ссориться с парламентом или использовать право вето. Ему проще нивелировать последствия неудачных и неудобных парламентских решений чужими руками. И Конституционный Суд для этой роли очень подходит.

Видимо, это опция на будущее, которая должна исключить неприятные для Президента сюрпризы от депутатов, когда думское большинство будет принадлежать сегодняшней оппозиции.

Реанимация ранее отвергаемых предложений по введению предварительного контроля законов стала неожиданностью ввиду отсутствия реальной потребности в нем. Конституционный Суд никогда не высказывался о его необходимости. Эта мера не согласуется с принципом сбалансированного разграничения властей, поскольку еще более усиливает за счет Конституционного Суда позиции Президента РФ во взаимоотношении с парламентом Российской Федерации, способствует втягиванию Конституционного Суда, организационно зависимого от Президента РФ, в законотворческий, по сути, политический процесс, ведет к тому, что, как правильно полагает Т.Г. Морщакова, «придется говорить о Конституционном Суде при Президенте РФ». Создаются также предпосылки для трансформации Конституционного Суда из органа конституционного контроля в малоэффективный надзорный орган (см. Кряжков В.А. Как конституционная реформа 2020 года изменила Конституционный Суд Российской Федерации. Государство и право. 2020. № 9).

3. Все более нарастает риск упразднения приоритета международного права, установленного в ст. 15 (ч. 4) Конституции РФ и перехода к международной изоляции, и лишению граждан РФ возможности искать правовой защиты в международных организациях. Это происходит в условиях, когда судебный произвол в России не редкость. Еще несколько лет назад Конституционный Суд получил право по запросу Минюста разрешать властям России не исполнять вердикты ЕСПЧ, если они противоречат Конституции. Теперь же Конституционный Суд официально становится высшим арбитром в межгосударственных спорах: по запросу президента, правительства или Верховного Суда он вправе будет давать заключение о возможности отказа от исполнения решения международного и межгосударственного суда, налагающее обязанности на Российскую Федерацию, если это «противоречит основам публичного правопорядка». При этом большую тревогу вызывает неопределенность термина «публичный правопорядок». Это реально опасно, поскольку термин может толковаться абсолютно произвольно, перекочевав из закона о Конституционном Суде в самые разные сферы правоприменительной деятельности.

Между тем, недавно Россия была избрана в Совет по правам человека после 4-летнего перерыва. Её кандидатуру на выборах поддержали 158 из 193 государств. «Мы вернулись и готовы к конструктивной совместной работе», - заявила Российская миссия в Женеве. Возникает в этой связи вопрос: «Не торопится ли парламент нейтрализовать упомянутую ч. 4 ст. 15 Конституции РФ»?

4. Роль Конституционного Суда в жизни общества принижается. Он становится более управляемым за счет сокращения числа судей с 19 до 11. Сокращение численного состава Конституционного Суда некоторыми исследователями определяется как одно из наиболее разрушительных и абсолютно необоснованных решений. Оно не логично, если принять во внимание расширение полномочий Суда. При таком подходе может понизиться уровень компетентности Суда из-за «недопредставительства» в нем судей – специалистов различных отраслей права, неизбежно возрастет нагрузка на Секретариат Конституционного Суда, а также прогнозируемо повысится его роль в конституционном процессе.

Одновременно законопроект снижает кворум, при котором Конституционный Суд правомочен принимать решение. Для этого нужно не менее шести судей. При 11 судьях в составе суда это означает немногим больше половины от состава (было не менее 2/3).

Управляемость суда будет обеспечиваться через председателя, который теперь избирается не судьями из своего состава, а может назначаться из числа иных лиц, не имеющих статуса судьи Конституционного Суда.

Конституционный Суд лишается права принимать послания, что ранее он был вправе делать в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 21 Закона о Конституционном Суде РФ.

Ограничивается гласность в конституционном судопроизводстве. Судья Конституционного Суда теперь не вправе критиковать в какой бы то ни было форме решения Конституционного Суда, а также обнародовать особое мнение или просто свое мнение либо публично на него ссылаться.

5. Правосудие утяжеляется за счет введения нового порядка судебного исполнения решений КС. Новый закон возложит ответственность за исполнение решений Конституционного Суда на Верховный Суд, который теперь в течение двух месяцев с момента принятия каждого решения КС должен будет давать соответствующие разъяснения по вопросам судебной практики. Как верно отмечает профессор Лукьянова Е.А., такое принуждение к праву не только ставит под сомнение принцип непосредственного действия решений КС, но и определяет его истинный авторитет и место в судебной системе. Возникает вопрос: зачем нам суд, решения которого во имя их исполнения должен разъяснять и пересказывать другой суд?

Предлагаемые изменения статуса Конституционного Суда увязаны с общей трансформацией российской политической системы (См. Кряжков В.А. С.30). Ярко прослеживается тенденция снижения способности Конституционного Суда в опоре на Конституцию РФ уравновешивать законодательную и исполнительную власть, эффективно защищать основные права и свободы граждан, о чем отчасти свидетельствует принятое им исключительно положительное Заключение о поправке к Конституции РФ, а также решение об отказе в рассмотрении жалобы 98 депутатов Государственной Думы на неконституционность пенсионной реформы.

Фракция не может поддержать законопроект.

Синельщиков Ю.П.